Едет моряк по дорогам России. То ли из дома на судно, то ли с судна домой. Мелькают деревья, дома, дорожные знаки. Ничто не отвлекает его от дум. Туда – от одних, обратно – от других. Иногда зацепится за что-нибудь взглядом, да почти сразу и забудет. Случается тогда, что всколыхнется что-то и откроется дальняя ячейка в памяти, выплеснет давно забытые события, ощущения. Именно так и было в тот раз. Подъезжая к очередной деревне, Александр увидел на обочине столб со знаком. На синем фоне – корова. Что в этом знаке такого? Да ничего особенного – ходят, мол, коровки по дорогам этой деревни. Вы уж, господа водители, не гоняйте здесь, во избежание неприятностей!
Нечто подобное Александру доводилось видеть на противоположном конце света, в тропической части Австралии. С одной только разницей. Вместо коровы на синем фоне был нарисован крокодил с раскрытой пастью.
Северная Австралия, отделенная от Новой Гвинеи только проливом. Пустынная, очень малонаселенная часть материка. Из населения – только небольшие поселения аборигенов. Учитывая географию, температуры — соответствующие. Все выжжено немилосердным солнцем.
Именно там и расположен совсем маленький порт под названием Вейпа. Из тех, жители которых делят свой мир на «здесь» и «на материке». Точно так же, как делают это жители Сахалина, Камчатки, Чукотки и других, подобных им, мест.
В порту, на единственном пирсе-терминале, грузят бокситы и каолин, то есть руду алюминия и белую глину. Используется каолин во многих областях. Это и фарфор с фаянсом, и белая мелованная бумага, и краски, и парфюмерия, и наполнители в различные резиновые изделия. Именно его и возило судно, на котором ходил тогда старпомом Александр, но мы говорим не о каолине с бокситами. Мы – о крокодилах.
Сам городок с населением в пару тысяч человек, если можно его так назвать, стоит на берегу небольшого, полузакрытого залива. Вода в нем идеально чистая и не бывает холоднее двадцати пяти градусов, но…
Как в жизни зачастую и бывает, «видит око, да зуб неймет». Купаться в заливе запрещено, да и вряд ли находился когда такой подвижник, поскольку в этих водах обитает множество огромных морских крокодилов, свирепых акул, а также в большом ассортименте водятся смертельно ядовитые морские змеи и ядовитые виды медуз, такие как Корнероты, Ируканджи и Португальский кораблик. На «десерт» – самая знаменитая и самая ядовитая в мировом океане медузка по имени Морская оса, смерть от ожога которой наступает в течение одной — двух минут, даже если это был не укус, а лишь легкое касание. Дозы яда лишь в одном ее укусе достаточно для неминуемой смерти шестидесяти человек. Премиленькое местечко, не правда ли?
Чтобы войти в порт, представляющий собой большую заводь с пирсом, нужно довольно долго идти по узкому, огражденному вешками каналу.
Лоцман уверенно вел судно среди отмелей и песчаных пляжей, давая четкие команды. В тот раз Александр впервые заходил в этот порт. Он стоял на крыле мостика, рядом с лоцманом, готовый мгновенно продублировать команду рулевому. Внимание его привлекли длинные следы от большегрузных колес, примерно размеров с БЕЛАЗовские.
— Мистер пайлот, — обратился он к лоцману, указывая на эти следы, — а что это за грузовики такие огромные заезжают и выезжают из воды? Что они делают в морской воде?
— Эти грузовики, мистер чиф офицер, — задумчиво ответил лоцман, — называются здесь крокодилами. Именно они, как вы правильно заметили, выползают и уползают обратно в воду, оставляя эти следы.
— Настолько большие?!
— Нет, не настолько. Бывают гораздо крупнее. Между прочим, когда встанем к причалу, агент передаст вам памятки, где сказано, как себя вести, если за вами погонится крокодил.
— И как же?
— Убежать от него невозможно, он бегает гораздо быстрее. Главное – маневрировать, делать резкие повороты. Он не успевает реагировать и пробегает какое-то расстояние прямо. Тогда появляется какой-то шанс спастись.
— Понятно. Убежим, значит, ежели что. И вообще, я где-то читал, что они совершенно безмозглые, не соображают совсем.
— Э-э, молодой человек, не стоит читать все подряд, а также столь легкомысленно думать об этих тварях. Тут недавно приехал с материка специалист один, любитель посидеть с удочкой на бережку. Его предупреждали об опасности, но он сказал, что очень здорово бегает, да и достаточно умен, чтобы перехитрить какую-то рептилию безмозглую.
— И что?
— Что? Не пришлось ему бежать, да и хитрить тоже. Крокодил выбрался из воды в другом месте, зашел с берега и сбросил ничего не подозревающего рыбачка в воду.
— И?
— У крокодила в тот день было неплохое меню на обед.
Погрузка каолина не требовала особого наблюдения. С этим вполне справлялся вахтенный помощник. Александр решил заняться одним из любимых своих занятий, рыбалкой. Рыбачить с эстакады погрузочного терминала было сплошным удовольствием. И безопасно, и интересно. Рыбы в воде было очень много, она весело клевала, но потом, снятая с крючка, летела в воду. Не зная точно, съедобная рыба или нет, пробовать ее на вкус не очень хотелось.
Как-то раз, в очередной заход судна в этот порт, Александр привычно рыбачил с пирса, когда к нему подошел один из работников порта, по имени Том.
— Чиф, — обратился он, — я заметил, что вы любитель рыбу ловить. У меня есть предложение.
— Какое?
— Съездить на серьезную рыбалку.
— А что ловить?
— Барамунди.
— ?!
— Это рыба такая. Очень крупная и очень вкусная.
С капитаном все было решено. Очень ранним утром, еще затемно, Александр сошел с пирса на землю и влез в видавший виды джип с небольшой лодкой на прицепе. Ехали недолго. Том остановил джип у самого берега и вышел. Александр – за ним.
— Стой! От машины не отходи,- сказал Том
Через несколько минут он сказал, что все нормально, можно отцеплять лодку.
— А что мы смотрели на воде? – не удержался Александр.
— Видишь, сколько фар на машине?
И действительно, только сейчас Александр обратил внимание, что на дуге над кабиной было не менее десяти мощных прожекторов, светивших на воду большим, молочно-белым сектором интенсивного света.
— И что? Зачем столько?
— Если в свете этих прожекторов мелькнет хоть один красный огонек, то это будет означать одно — рыбалки не будет, поскольку этот отсвет — глаз крокодила.
— И что тогда?
— А тогда нужно бежать, сколько есть сил. Если еще не поздно, — добавил Том.
— Значит, нам повезло! – сказал Александр, помогая Тому спускать лодку.
Отплыли недалеко. Размотали снасти. Александр – наилучшую, дорогую, купленную в японском порту Осака, куда они и возили каолин. Том достал свои, самодельные, местные снасти.
В архисамонаилучших японских снастях рыба по имени Барамунди явно не разбиралась, а потому выбирала местные. Вскоре на дне лодки бились большущие серебристые рыбины, слегка напоминающие лососей. Потом, в энциклопедии, Александр нашел, что барамунди – это белый морской окунь, ценная промысловая рыба.
Том, надо сказать, оказался джентльменом – всю рыбу отдал Александру. Ему достались гордость и удовольствие, а морякам на судне – радость. Когда еще свежей рыбки, да еще с таким экзотическим названием, поешь в рейсе!
Итак, о чем это мы? Ах, да – о дорожном знаке! Именно тогда, возвращаясь с рыбалки, Александр и увидел на обочине знак – квадрат, в котором на синем фоне был изображен крокодил с разинутой пастью.